Красивая [= Красавица ] - Скотт Вестерфельд

Интересно, как скоро чрезвычайники выйдут на ее след? Хорошоеще, они не знают, что ее скайборд утонул. Им и в голову не придет, чтобеглянка плетется пешком, агенты будут исходить из того, что она продолжаетпуть по воздуху, а значит, должна держаться вблизи реки или природных залежейжелеза.

Поэтому лучше будет поскорее убраться подальше от реки.

С тяжелым сердцем Тэлли принялась собирать свои жалкиепожитки. Еды у нее было больше чем достаточно, а в горах после продолжительныхдождей должно было скопиться много воды, и все-таки ее не оставляло ощущение,что она проиграла. Судя по тому, о чем рассказывали Сасси и Декс, новодымникине собирались задерживаться в Ржавых руинах надолго. Они могут уйти оттуда влюбую минуту, а Тэлли от руин отделяла неделя нелегкого пути.

Она очень надеялась, что Зейн и Фаусто дождутся ее… А вдругони решат, что ее схватили? Или что она расшиблась при падении? Или чтострусила и не решилась спрыгнуть?

«Нет, — твердила она себе. — Зейн в такое ни зачто ни поверит. Он будет ждать меня столько, сколько понадобится».

Тэлли вздохнула, завязала непросохшее пальто рукавами напоясе и вскинула на спину рюкзак. Какой смысл гадать, где теперь остальныебеглецы. Ей оставалось только пробираться к руинам и молиться, чтобы удалосьзастать там хоть кого-нибудь.

Больше идти было некуда.

Путешествовать по нехоженому лесу оказалось очень тяжело.Каждый шаг приходилось отвоевывать. Когда Тэлли жила в Дыме, она чаще всеголетала на скайборде, а если и ходила пешком, то не напролом, а по утоптаннымтропам. Но теперь ей приходилось прокладывать себе путь среди дикой природы,враждебной и непокорной. Густой подлесок стоял стеной, колючие кусты цеплялисьза ноги, царапались и кололись. Тэлли то и дело рисковала оступиться,поскользнувшись на извилистом корне.

Со всех сторон слышался шелест капели. Сосновые иголкисверкали инеем, но солнце постепенно растапливало его, и лес окутывала холоднаяискристая дымка. Тэлли словно очутилась в волшебном ледяном дворце. Тут и тамсквозь хвойные кроны пробивались яркие солнечные лучи. Дымка делала ихвидимыми, и казалось, будто в землю вонзились копья из чистого света. Однаковся эта красота была не очень-то дружелюбна — стоило Тэлли задеть ветку, как ейна голову обрушивался ледяной душ.

Осенью, когда она искала Дым, ей пришлось пересечьместность, где все растения были вытеснены орхидеями — продуктом геннойинженерии ржавников. Печально, конечно, зато ходить по цветущим полям было не впример легче. Иногда Тэлли казалось, что она может понять ржавников с ихстремлением уничтожить природу.

Природа бывает той еще врединой.

Тэлли упрямо пробиралась сквозь лес, и чем дальше, тембольше ей казалось, что лес ополчился на нее. Колючие ежевичные заросли словнонарочно вырастали именно там, где, если верить навигатору, пролегал путь к цели.А в других местах густой подлесок гостеприимно расступался, предлагая легкиетропы, которые уводили в сторону от нужного направления. Ни о каком движении попрямой не могло быть и речи. Это была природа, а не какое-нибудь скоростноешоссе ржавников, идущее напрямик через горы, пустыни и все, что попадется напути.

Но ближе к вечеру Тэлли обнаружила, что все же вышла натропу — одну из тех, какими пользовались предки ржавников тысячи лет назад.Дэвид когда-то рассказывал ей: большинство древних троп протоптали животные.Даже оленям и волкам не нравится продираться сквозь девственные чащобы. Как илюди, звери поколение за поколением придерживались одних и тех же троп.

Правда, Тэлли всегда думала, что заметить звериную тропу влесу способен только Дэвид. Он вырос на лоне природы и, в общем-то, мало чемотличался от далеких предшественников ржавников. Но по мере того, как вокругнее начали удлиняться тени, Тэлли стала замечать, что тропа виляет все меньше иидти по ней становится легче. Казалось, кто-то бесхитростно прорубил проходчерез лес.

У Тэлли неприятно засосало под ложечкой. Время от временивокруг с тихим шелестом обрушивался на землю снег, скопившийся на ветвях, и ейстало казаться, что вокруг кто-то шныряет, следит за ней, оставаясь невидимым…

Следы животных на тропе были почти неразличимы, но Тэллипомогло идеальное зрение, обретенное после операции. Кроме того, похоже, завремя жизни в Дыме она научилась большему, чем ей казалось. Успокойся, сказалаона себе. Это звериная тропа. Люди поблизости жить никак не могут. Здесьслишком близко город, любых «дикарей» давно бы уже засекли и отловиличрезвычайники. Даже в Дыме никто не знал о других коммунах, живущих запределами городов. Еще двести лет назад люди решили, что они будут сами посебе, а природа — сама по себе.

«Вот и я сама по себе, — напоминала себе Тэлли, пытаясьпрогнать тревогу. — Я тут одна, больше никого нет». Правда, от этого сталотолько страшнее.

Когда небо уже начало розоветь, Тэлли все же решила устроитьпривал. Она нашла поляну, которую весь день освещало солнце, и вышла на нее внадежде, что там удастся собрать достаточно сухого хвороста для костра. Послетяжелого пути Тэлли сильно вспотела, рубашка прилипла к коже, и пальто за весьдень надеть так и не пришлось, но она знала, что как только сядет солнце, сноваударит мороз.

Сухие ветки она собрала без труда. Потом выбрала из нихсамые легкие и тоненькие, в которых содержалось поменьше воды. К ней словно бывозвратились все навыки, полученные в Дыме, а красотомыслие после побега из городавообще не напоминало о себе. Здесь, в лесной глуши, лечение сказывалосьнаилучшим образом.

Тэлли уже поднесла зажигалку к кучке хвороста… и тут на нееопять накатил страх. В голову полезла всякая жуть. Лес вокруг жил своей жизнью,глухо стучала капель по рыхлому снегу, щебетали птицы, шуршали в промокшейлистве какие-то зверушки. А между деревьями уже сгустилась мгла, и Тэлли так ичудилось, что кто-то затаился там и наблюдает за ней…

Тэлли вздохнула. Что за глупые фантазии? Должно быть, решилаона, это в ней говорит глупышка-красотка, у которой вечно всякая чушь в голове.На самом деле в лесу нет ничего и никого опасного. И все же, чем дольше Тэллиоставалась одна, тем лучше понимала, почему ржавники и их предки верили всуществование невидимых созданий и молились, чтобы задобрить духов, когдасокрушали природу вокруг себя.

Ну а Тэлли во всяких духов не верила. Бояться ей стоилотолько чрезвычайников, а они станут искать ее около реки, оставшейся внескольких километрах позади. Пока Тэлли собирала хворост для костра, успелостемнеть и начало подмораживать. Так что прочь сомнения: костер придетсяразжечь. Если она простудится снова, за одну ночь уже не поправится.

Сверкнуло пламя зажигалки, Тэлли поднесла ее к кучке тонкихветочек и, когда они занялись, принялась подкладывать все более толстые сучья.Вскоре огонь так разгорелся, что Тэлли пришлось отодвинуться от костраподальше. Впервые за несколько дней она почувствовала, что согревается.